(Все мнения, выраженные в этом материале, отражают личную точку зрения автора и не должны служить основанием для принятия инвестиционных решений или расцениваться как рекомендация или совет по инвестированию.)
Вы — патриот?
Присягали на верность флагу?
А может, махровый коммунист?
Или капиталистическая свинья, поддерживающая империализм?
Пособник врага?
Вы же часть пятой колонны, не так ли?
Буржуазный интеллектуалишка, враг простого народа!
Не согласны с этими ярлыками? Но как их оспорить, как доказать свою преданность народу и уверенность в победе над врагом?
Но что вы готовы ради войны?
Легендарный трейдер Золтан Позар в своем эссе «Война и процентные ставки», которое было опубликовано 1 августа 2022 года, написал следующее:
Война — это инфляция.
Войны бывают разных форм и видов: горячие, холодные и такие, которые Пиппа Мальмгрен называет горячими войнами в холодных местах — киберпространстве, космосе и в подводных глубинах (см. здесь). Мы бы также добавили в список холодных мест «коридоры власти» в Вашингтоне, Пекине и Москве, где мировые силы ведут горячие войны, связанные с оборотом технологий, товаров и сырья — горячие экономические войны, ставшие в последнее время главным фактором роста инфляции.
А вот слова из его статьи «Война и промышленная политика» от 24 августа 2022 года:
Война — это промышленность.
Войны невозможны, когда цепочки поставок вдоль и поперек пересекают глобализированный мир, в котором производство расположено на отдаленных маленьких островах в Южно-Китайском море, откуда чипы можно транспортировать, только если воздушные и морские пути остаются открытыми…
Настоятельно рекомендую найти эти статьи и прочитать целиком. Золтан коротко и по существу описывает текущую глобальную войну, в которой участвуют политические центры власти. И хотя противостояние между Украиной и Россией — единственный прямой и громкий кинетический конфликт на текущий момент, можете не сомневаться: между крупнейшими мировыми государствами сейчас идет негласная многогранная экономическая война. В непубличном пространстве альянс США/НАТО (ЕС) противостоит России/Китаю.
(Чтобы избежать непонимания, оговорюсь: конечно, в мире ведутся и другие войны, и я не собираюсь умалять значение жизней, потерянных в этих конфликтах. Но они не имеют таких глобальных последствий, как конфликт НАТО и России/Китая. Когда ядерные державы начинают играть мускулами, вести прокси-войны и использовать альтернативные, менее заметные средства ведения войны, мир должен обратить на это внимание. В конце концов, на кону дальнейшее существование человечества.)
На краю бездны
Чтобы показать, насколько серьезен текущий конфликт, мой «макропапочка» Феликс опубликовал эту неутешительную таблицу прошлых крупных конфликтов между устоявшимся гегемоном (гегемонами) и набирающими силу державами.
В 75% из 16 рассмотренных случаев конфликт перерастал в полномасштабную войну. Если мы надеемся избежать крупного кинетического конфликта, увы, история не на нашей стороне.
Прежде чем продолжить, не могу не привести цитату, которая попалась мне в шедевре Дейла Копланда «Экономическая взаимозависимость и война» (на прочтение которой меня вдохновила последняя статья Золтана). Копланд пишет:
«Признавая, что стимулирование экономики, которое дает перевооружение, никогда не сможет стать основой здоровой экономики в долгосрочной перспективе, Гитлер развил дилемму снабжения:
«Государства, существование которых зависит от внешней торговли, отличает явная военная слабость. Поскольку наша внешняя торговля велась по морским путям, которые контролировала Британия, это был скорее вопрос безопасности перевозок, чем внешней торговли, который во время войны показал всю слабость нашего продовольственного положения. Единственное, и наш взгляд долгосрочное, решение этой проблемы заключалось в овладении значительными заселенными территориями».
История не повторяется, она рифмуется. Я не говорю, что китайская компартия похожа на нацистов, но сейчас перед Китаем стоит похожая дилемма — вся его морская торговля ведется с молчаливого разрешения Америки, у которой самый мощный военно-морской флот в мире (стоит отметить, что формально самый большой военно-морской флот в мире у Китая, но его большую часть составляют корабли меньших классов, и у него нет такой же способности вести военные действия в открытом океане и глубоких водах). Если Америка захочет, то сможет легко перекрыть доступ к Малаккскому проливу, важному морскому пути, через который проходит значительная часть китайского экспорта и импорта. Кроме того, при помощи своего союзника Японии Америка также может отрезать Восточное побережье Китая, где сосредоточена вся его экономическая мощь. Японский флот тоже не стоит недооценивать.
Если рассматривать ситуацию через эту призму, можно провести некоторые параллели между торговой войной между Америкой и Китаем и положением во внешней торговле Германии и Великобритании почти столетие назад.
Сила государства
В условиях войны государственные интересы решают все. Не имеет значения, какие правовые нормы действовали до войны, в военное время государство забирает все, что ему нужно. А поскольку государство должно иметь все ресурсы для ведения войны, рядовые потребители обычно лишаются множества самых разных товаров и услуг.
«Но это незаконно! — могут воскликнуть некоторые читатели. — Моя страна не может так поступать просто потому, что того требует военное время». Таким читателям я хотел бы напомнить о пандемии COVID-19, которая тоже была войной — и кто из нас не жертвовал своими личными свободами в праведной борьбе с невидимым вирусом? Надевай маску, вкалывай наспех одобренную «вакцину», сиди дома, не ходи на похороны близкого человека, никаких посетителей в родильном зале и т. д. Все жаловались и ныли, но все-таки — в большинстве своем — делали то, что велело государство.
Когда национальная экономика не может производить достаточно товаров и услуг, чтобы обеспечивать и государство, и население, государство начинает оплачивать труд людей и поставки в государственных фиатных деньгах, которые все больше обесцениваются по мере того, как война продолжается, а достать товары становится все труднее. Во время предыдущих тотальных мировых войн не хватало ни молока, ни хлеба, ни масла, ни сахара, ни рабочей силы, и спрятаться было негде. В нынешней итерации глобальной экономической войны у нас тоже есть дефицит — только он выглядит немного иначе. У нас заканчиваются полупроводниковые чипы, маски, детское питание и оружие. И от этого никуда не спрятаться (по крайней мере, так было в прошлом — но об этом позже).
В военное время у тебя или есть буханка хлеба, или нет. В военное время банки или работают, или нет. В военное время, если ты хочешь куда-то поехать, у тебя или есть нужный штамп в паспорте, или нет. В военное время главное — доступность, а цена — вторична. Поэтому все товары и услуги первой необходимости имеют неэластичную кривую цен.
Так как же сейчас, на пороге Третьей мировой войны, которая ведется нетрадиционным путем, нам, простым смертным, защитить себя и своих близких от дихотомии «все или ничего», которая берет верх в военное время? Как нам защитить себя от государства, которое в отсутствие традиционных средств правовой защиты требует наши ресурсы… во имя войны?
Раньше считалось, что лучший способ защитить себя — это держать деньги в «твердых» валютах в виде драгоценных металлов вроде золота. Но, заметив, насколько распространен этот образ мышления, и стремясь на этом нажиться, государство (в данном случае США) запретило частным лицам владеть этими блестящими камешками и заставило владельцев золотых накоплений продать свои самородки правительству по заниженной цене.
Не желая легко сдаваться, самые изобретательные плебеи стали менять свои деньги на «более твердую» фиатную валюту и хранить их за границей. Но и на это у правительства нашелся ответ: контроль движения капитала (т. е. введение законов, ограничивающих отток денег из внутренней экономики).
Выходит, если у правительства есть все рычаги, чтобы помешать гражданам защитить себя и свой капитал, как мы можем уберечься от разрухи, которая последует за Третьей мировой войной? Какие варианты у нас остаются?
Многие понимают, как меняются рынки в военное время, и, вероятно, воспользуется этим пониманием, чтобы создать, увеличить и/или укрепить свое богатство и власть. Постарайтесь стать одним из них в этой печальной истории, которую мы называем тотальной мировой войной.
Если вам кажется, что я излишне драматизирую или что мои речи похожи на пророчества безумной Кассандры, просто вспомните о недавних мытарствах Романа Абрамовича.
Недавно на сайте Bloomberg появилась прекрасная статья под названием «Лондонская империя Романа Абрамовича разваливается из-за санкций», в которой описывается, как антироссийские санкции Запада повлияли на одного из богатейших людей мира.
Состояние Абрамовича больше, чем всех читателей этого эссе вместе взятых, за исключением барона CZ и барона SBF. Если вы считаете, что богатство = власть, вы можете думать, что законы на него просто не распространяются. И будете даже правы — уверен, что в мирное время богатство давало г-ну Абрамовичу массу привилегий в Лондоне, где он последнее время проживает.
Но Великобритания ввязалась в экономическую войну с Россией. И теперь вы или патриот, или предатель, сколько бы бумажек не было в вашем кошельке. К несчастью для г-на Абрамовича, в его паспорте красуется не тот флаг.
Вот как Bloomberg описывает влияние санкций на его богатство:
В кремовом особняке Романа Абрамовича в Кенсингтоне больше дюжины спален, на каждом конце его усаженной деревьями улицы дежурят полицейские фургоны. Среди его соседей — члены британской королевской семьи, сталелитейный магнат Лакшми Миттал и владелец Warner Music Group Лен Блаватник.
Это один из нескольких лондонских активов, приобретенных российским миллиардером в последние десятилетия, которые сделали Лондон центром его состояния. Но последние месяцы показали, что эта крепость не так уж прочна: после вторжения России в Украину все его ценные владения в английской столице — от футбольного клуба «Челси» до роскошных особняков и доли в лондонской металлургической компании Evraz Plc — были проданы или заморожены.
Сегодня ваши активы защищены законом, а завтра они заморожены или проданы в принудительном порядке.
Особенно мне понравился этот фрагмент:
«Он больше не король положения, — отметил Дэвид Лингельбах, руководитель российского направления в Bank of America Corp. в 1990-х годах, а ныне преподаватель в Университете Балтимора. — Мне кажется, что он перешел в оборону».
«Он перешел в оборону», да что вы говорите! Британское правительство без суда и следствия самовольно лишило его права собственности и фактически заморозило треть его активов одним росчерком пера. Что об этом говорит традиционное право? Думаю, что в такой ситуации все мы были бы «в обороне».
Я не буду спорить о том, насколько оправданы действия Великобритании. Я просто хочу показать, что, как бы богаты или влиятельны вы ни были, любой актив, право собственности на который закреплено законом, в военное время может быть конфискован. Деньги на банковском счете, портфель акций, дом, автомобиль — ваше право собственности на эти активы целиком и полностью зависит от готовности государства подтверждать и отстаивать ваше исключительное право на их использование. Иначе каждый, у кого есть что-то, на что положил глаз сосед, должен быть всегда готов дать физический отпор незнакомцам, с «голодным блеском в глазах».
«Беды» Абрамовича — отличный пример из наших дней, но давайте вернемся во времена Второй мировой войны и посмотрим, как различные государства относились к собственности своих граждан. В этом эссе я расскажу о том, как Америка, Великобритания, нацистская Германия и имперская Япония решали проблемы нормирования продуктов в военное время и как это повлияло на контроль капитала, доступ к продовольствию и его стоимость, а также владение «твердыми» валютами вроде золота. А потом я докажу, что в этих сложных условиях (которые мы с большой вероятностью снова увидим в той или иной форме, если негласная Третья мировая война перерастет в более масштабный конфликт) биткоин будет лучшим средством защиты капитала для рядового обывателя.
Но прежде чем продолжить, короткое заявление: покупайте ВТС сейчас, пока еще можете. Потому что как только ваши фиатные активы будут заморожены, а фиатный капитал окажется под контролем, конвертировать деньги в более твердую валюту будет невозможно. С этого момента вы будете зависеть от прихоти государства — и молитесь, чтобы победителем вышла страна, которая выдала вам паспорт. Вот так государство завоевывает поддержку масс — оно просто лишает их возможности бежать. Единственный способ выйти из ситуации — как можно скорее ее пережить!
Контроль движения капитала
Побеждает государство, которое может собрать больше всего ресурсов своих граждан и направить их на ведение войны. Государство должно взять под контроль эти частные ресурсы или в физической (продовольствие, оборудование, рабочая сила), или в абстрактной форме (валюта в обращении, финансовые активы, такие как акции, облигации и т. д.). Конфискация физических активов более очевидна, поэтому сильнее влияет на психику. Представьте, что к вам стучится молодчик от правительства, который требует отдать всю еду, что у вас есть, чтобы накормить голодных солдат. Или что вы за гроши вкалываете по 8 часов в день на переоборудованном заводе по производству боеприпасов. Так война становится очень реальной для рядового обывателя.
Поэтому можно ожидать, что государство выберет абстрактный путь и нацелится на деньги и активы граждан. Государство всегда придумает какой-нибудь интересный способ принудить своих подданных к денежному патриотизму.
Самая щадящая тактика — продавать населению низкодоходные государственные облигации, апеллируя к их любви к родине и убеждая их патриотично инвестировать свободный капитал в государственные бумаги. Самый распространенный пример — военные облигации. Военные облигации превращают граждан в «инвесторов» военных действий. Теперь в победе заинтересованы все: мы выигрываем войну, и вы получаете свои деньги обратно.
Но доходность военных облигаций не может превышать внутреннюю инфляцию, иначе правительство бы постепенно обанкротилось. Но вам об этом никто не расскажет — правительство рассчитывает на то, что плебеи не разбираются в математике облигаций (небольшое отступление: я считаю, что финансовой грамотности не учат в школе неслучайно — так население становится беззащитным и легко поддается на уловки лживых политиков, сулящих несметные богатства).
Но как бы правительство ни старалось убедить население в достоинствах этих облигаций, обыватель рано или поздно поймет, что война — это инфляция (и чем дольше тянется война, тем яснее это понимание). Войны существуют столько же, сколько и человеческая цивилизация. И государство всегда использует инфляцию как «плату» за войну. И в конце концов это может заставить обывателей искать способы спасения от этого зла.
Поэтому, с точки зрения государства, нужно вводить меры контроля движения капитала — законы, запрещающие или ограничивающие перемещение денег и активов за пределы внутренней экономики. Без них предатели-плебеи могут конвертировать свой капитал в «твердые» деньги и тем самым перекрыть кислород, необходимый для поддержания пламени войны. Контроль капитала делает практически невозможным выход из финансовой системы страны, ведь исключает возможность конвертировать национальную валюту в более твердый эквивалент или приобрести финансовый актив с более высокой доходностью, чем у государственных облигаций. Оказавшись в финансовой ловушке, население, скорее всего, смириться с обстоятельствами — мизерная доходность, не превышающая инфляцию, лучше, чем ничего. Так начинается процесс превращения блудных сыновей и дочерей страны в финансовых патриотов.
Теперь узнаем, как разные страны контролировали движение капитала во время Второй мировой войны.
Прямой контроль движения капитала
Прямой контроль движения капитала прямо ограничивает перемещение денег между границами и валютами. В результате государство получает пул незащищенного капитала, который легко направить на «патриотические» цели.
Америка
Во время Второй мировой войны движение капитала за пределы Америки практически не ограничивалось. Американская экономика была самой сильной в мире, на территории страны не велись боевые действия, поэтому у местного капитала не было причин для бегства.
Единственным активом, в отношении которого Америка ввела строгий контроль, было золото.
На протяжении десятилетий ФРС должна была обеспечивать 40% всей выпущенной валюты золотом и выкупать золото у американцев по цене $20,67 за унцию. Но Чрезвычайный закон о банках от 1933 года дал президенту больший контроль над банковской деятельностью, международными переводами и золотом, и стал основой для Указа № 6102, который был принят президентом Франклином Делано Рузвельтом (ФДР) во время Второй мировой войны. Указ требовал от американцев немедленно продать все имеющееся у них золото правительству, иначе их ожидали внушительные штрафы.
Конфискация золота ФДР заставила граждан снести свое золото, монеты, слитки или золотые сертификаты в банк и обменять их на доллары по действующему курсу $20,67 за унцию. В течение следующего года президент поднял официальную цену на золото до $35 за унцию, фактически обесценив доллар на 40% в попытке разжечь инфляцию и стимулировать экономику. Это была одна из многочисленных мер, принятых Рузвельтом для отмены в США золотого стандарта. Запрет на владение золотом для частных лиц действовал до декабря 1974 года, когда президент Форд узаконил частное владение желтым металлом.
Осознайте то, что изображено на этом графике: контроль над золотом существовал в США на протяжении 41 года, и за это время доллар потерял 80% своей покупательной способности в пересчете на золото. Запертый капитал — это мертвый капитал.
Великобритания
В Великобритании были введены комплексные меры контроля движения капитала, распространяющиеся на большую часть импорта и экспорта, а также портфели и инвестиции частных лиц. Эти меры были реализованы в рамках закона о Чрезвычайных полномочиях от 1939 года; позднее они вошли в Закон о валютном контроле от 1947 года.
Продажа ценных бумаг, обмен фунта на любую другую валюту и перемещение средств за границу — все это жестко контролировалось. Ваш капитал фактически вам не принадлежал. Вы могли продавать ценные бумаги, обменивать валюту или отправлять средства за пределы страны, только если это было обусловлено причинами, которые, по мнению правительства, соответствовали установленным правилам.
Профессор Дайсуке Икемото пишет: «Валютный контроль был первоначально введен в 1939 году для целей военного времени, но сохранился и после окончания конфликта. Благодаря валютному контролю британскому правительству на протяжении многих лет удавалось сочетать поддержание фиксированного обменного курса и проводить политику управления спросом».
Германия
Во время войны в Германии был введен контроль движения капитала, чтобы обеспечить свободные средства для «инвестирования» в государственные облигации. Более подробно я расскажу об этих мерах в следующем разделе, где пойдет речь о доходности государственных облигаций Германии во время войны.
После войны, в первые годы существования ФРГ, из-за дефицита текущего счета и нехватки валютных резервов был строго запрещен любой экспорт капитала резидентами. Правовая основа этого контроля была заложена в валютном регламенте Союзной оккупации. Но к началу 1950-х годов сальдо счета текущих операций Западной Германии стало положительным, а внешние долги страны, связанные с войной, были полностью погашены. Ограничения на прямые инвестиции за границу начали смягчаться в 1952 году, а в 1956 году резиденты получили разрешение покупать иностранные ценные бумаги.
Япония
Я не нашел документа с описанием мер контроля движения капитала, введенных в Японии. Но зато я нашел любопытную статью, в которой рассматриваются хитроумные способы вывоза товаров первой необходимости, произведенных в странах Юго-Восточной Азии, оккупированных Японией во время войны. Вот ее аннотация:
В этой статье анализируется, как Япония финансировала оккупацию Юго-Восточной Азии во время Второй мировой войны, перемещение ресурсов в Японию, а также монетарные и инфляционные последствия японской политики. В Малайе, Бирме, Индонезии и на Филиппинах выпуск военных облигаций для оплаты ресурсов и содержания оккупационных армий значительно увеличил денежную массу. Несмотря на высокую инфляцию, гиперинфляция была минимальной из-за сохраняющегося спроса на деньги для осуществления торговых сделок, принудительного насаждения денежной монополии со стороны Японии, а также из-за снижения военного потенциала Японии по отправке ресурсов домой. В Таиланде и Индокитае из-за расходов на оккупацию и двусторонних взаиморасчетов покупательская способность Японии стала практически безграничной, в результате почти треть годового ВВП Индокитая была перемещена в Японию. И хотя правительства Таиланда и Индокитая и удовлетворяли финансовые требования Японии в основном за счет увеличения денежной эмиссии, инфляция росла таким же темпами, как денежная масса, только из-за того, что деньги продолжали использоваться как средство сохранения ценности в богатых рисом районах.
Если из-за нехватки товаров первой необходимости Япония «переместила» ни много, ни мало треть годового ВВП Индокитая для финансирования войны, неужели вы думаете, что она позволила бы простым японским гражданам уклониться от своего финансового долга перед родиной, и дала капиталу уйти за границу? Может, вы еще верите, что и простые японцы могли свободно покинуть любимую родину?
После войны все силы были брошены на восстановление экономики, поэтому приток и отток капитала жестко контролировался. Эта политика была введена в первые дни оккупации союзниками и в конечном итоге юридически закреплена в Законе о регулировании валютных операций и внешней торговли от 1949 года. В принципе, все трансграничные денежные потоки были запрещены, если осуществлялись без специального разрешения администрации. Эти ограничения начали смягчаться только в начале 1960-х годов, но смягчение коснулось только определенных потоков, тесно связанных с внешнеторговыми операциями.
Ситуация в мире после войны
На диаграмме ниже показано, насколько широко и долго действовал контроль движения капитала в послевоенный период после вступления в силу Бреттон-Вудского соглашения.
Нынешний конфликт
Ненадолго перенесемся вперед, чтобы понять, как выглядит прямой контроль движения капитала в современном мире. Из-за войны в Украине Россия приняла ряд мер для поддержания курса рубля. В частности, в России был введен лимит на снятие $10 000 для частных лиц и введено требование к компаниям конвертировать свои валютные резервы в рубли. Желаемый результат — укрепление рубля — был достигнут, а правительство оправдало ограничения тем, что они были необходимы, чтобы избежать финансового кризиса, и будут сняты, как только риск снизится.
Финансовые репрессии
Но вернемся ко Второй мировой войне. Итак, многие страны ввели меры контроля движения капитала, и весь внутренний капитал застрял внутри границ, где возможности его инвестирования крайне ограничены. Каким образом же государство наложило руки на этот запертый капитал своих граждан и направило его на военные нужды? Патриотам предложили купить долговые обязательства, чтобы финансировать продолжение боевых действий. Я попытался, насколько это возможно, количественно определить реальную доходность различных «военных облигаций» или других государственных облигаций, которые были выпущены во время и после войны.
Американские военные облигации
К счастью, Министерство финансов США подготовило отличный отчет по истории финансирования Второй мировой войны. У меня нет аналогичных отчетов по другим странам, которые рассматриваются в этой статье, но обратите внимание на то, как собирались деньги и под какими предлогами. Ниже приведены отрывки из этого отчета, дополненные комментариями вашего покорного слуги.
В начале 1941 года государственный долг стремительно рос. Риск ценовой инфляции возрастал по мере того, как расходы на оборону отягощали экономику и вытесняли с рынка потребительские товары. Появилась очевидная необходимость изъять излишки средств населения из потока расходов и сохранить их на будущее, тем самым способствуя снижению инфляционного давления в этот критический период.
Это основы экономики — государственные расходы полностью вытесняют частный рынок. Если государству нужен танк, о стиральной машине можете забыть.
Для популяризации свежих военных облигаций правительство создало новые бюрократические структуры. Известные художники рисовали плакаты, чтобы убедить рядовых граждан расстаться со своими скудными сбережениями.
Вступление Америки в войну поставило перед правительством множество новых проблем, которые можно было решить только с помощью всего населения. Нормирование, экономия ресурсов, рабочая сила, распределение дефицитных материалов — вот лишь некоторые из важнейших программ (помимо покупки облигаций военного займа), требовавших поддержки и участия населения.
Все предельно ясно — я и сам не смог бы сказать лучше.
Это стало ясно, когда даже продажи мелких облигаций мелким инвесторам шли очень хорошо, что породило неприятный вопрос: может ли программа добровольного выкупа облигаций быть действительно эффективной, или должна быть разработана система принудительных займов правительству (т.е. принудительных сбережений)?
…
Только министр финансов Моргентау, поддерживаемый президентом Рузвельтом, выступил против этого плана [План принуждения рядовых граждан к передаче своих сбережений государству]. Его аргументация сводилась к тому, что добровольный путь — это «демократический путь», но даже он был вынужден признать, что если предстоящие военные займы не принесут ожидаемых результатов, то, возможно, придется рассмотреть возможность введения принудительных сбережений в том или ином виде.
Если население не хочет добровольно отдавать государству то, что ему нужно, государство возьмет это само. «Принудительный» вариант так и не был принят, но Министерство финансов США было готово на все ради финансирования военных действий, даже если для этого пришлось бы лишить граждан права собственности.
С 1941 по 1945 год Америка выпустила военные облигации (выпуски E, F, G) на сумму $186 млрд. Ниже показано фото одной из них.
Были ли военные облигации хорошей инвестицией? Зависит от того, что понимать под словом «хорошая». Если для вас «хорошо» значит доходность выше инфляции, то диаграмма ниже устраняет любые сомнения в том, была ли эта инвестиция «хорошей», или нет.
Чтобы лучше понять мои расчеты и узнать больше об источнике данных, см. Приложение.
Срок погашения этих облигаций составлял от 10 до 12 лет. Если предположить, что вы купили облигацию в момент выпуска и держали ее до погашения, то на диаграмме выше показана сумма денег, которую вы потеряли в реальном выражении. Просто в голове не укладывается.
Но с точки зрения правительства, выпуск военных облигаций был невероятно успешным. Население добровольно передало сотни миллиардов дефицитного в военное время капитала. Этот капитал пошел на вооружение и питание армии вместо того, чтобы конкурировать за ограниченные потребительские товары и способствовать повышению внутренней инфляции.
Великобритания
Бессрочные («консольные») облигации Великобритании — рекордный по продолжительности выпуск облигаций среди всех современных национальных государств, длившийся с 1756 по 2015-2016 гг. Но сейчас мы сосредоточимся на реальной доходности этих облигаций во время войны и немедленно после ее окончания.
Чтобы лучше понять мои расчеты и узнать больше об источнике данных, см. Приложение.
В период военного времени с 1939 по 1945 год держатели бессрочных облигаций потеряли в реальном выражении в общей сложности 24%. Как говорится, спасибо за участие!
Германия
Зденка Джонсон в своей познавательной статье под названием «Финансирование немецкой экономики во время Второй мировой войны» говорит следующее о мерах по изолированию капитала и финансированию военных действий:
«Бизнесменам, ведущим торговлю с Рейхом, приходилось мириться с тем, что до 40% платежей за свои товары и услуги они получали в виде беспроцентных налоговых векселей (Steuergutscheine). Эти векселя можно было использовать для оплаты налоговых обязательств перед государством в будущем; также они давали своим владельцам налоговые привилегии. Этот долговой инструмент решал сразу несколько проблем — правительство получало очень выгодный кредит, сокращало наличные расходы, а также избавлялось от необходимости выпускать большое количество облигаций. За полгода действия постановления частные фирмы «одолжили» правительству почти 5 млрд рейхсмарок.
Возможности инвестирования в частные ценные бумаги были успешно ограничены. У банков и частных инвесторов де-факто не было другого выхода, кроме как инвестировать [в государственные ценные бумаги]. В 1940 году сберегательные банки предоставили государству 8 млрд рейхсмарок, в следующем году — почти 13 млрд рейхсмарок. К концу 1944 года 2/3 сбережений хранились в ценных бумагах, 95% из которых составляли государственные облигации.
Как во время, так и после войны Германия следовала классическому рецепту финансирования войны — запереть капитал внутри страны и заставить выдавать его в кредит государству по мизерным ставкам.
Как уже говорилось выше, изолированный капитал частных лиц и предприятий был принудительно выдан в кредит государству. Я не смог найти надежной статистики по доходности облигаций и потребительским ценам, поэтому ниже приведен график, показывающий, как раздувался государственный долг во время войны. Единственные данные по доходности, которые мне удалось найти, показывают, что доходность в 1939 году составляла в среднем 3,9%, а в 1942 году снизилась до 3,5%. Доходность снизилась, но государственный долг вырос в 4,5 раза. Как правило, когда предложение резко увеличивается, при отсутствии резкого роста спроса, цена должна упасть. Когда цены облигаций падают, их доходность растет. Так что даже на основе этих скудных данных можно понять, как правительство экономило деньги за счет снижения доходности, заставляя население «инвестировать» свободный капитал в государство.
Источник: «Финансирование немецкой экономики во время Второй мировой войны».
Япония
Данных по облигациям и инфляции за период войны у нас нет.
Да, доходность государственных облигаций ни одной из стран не превысила инфляцию, но страны-победители хотя бы вернули основную сумму долга плюс проценты. Держателей немецких облигаций после войны ожидал дефолт и серьезные юридические проблемы с получением того, что им причиталось. Это еще раз показывает, что быть победителем выгодно.
Нынешний конфликт
На сегодняшний день ни одна крупная держава не начала продавать «военные облигации» — главным образом потому, что формально США/НАТО и Россия/Китай не находятся в состоянии войны. Но сегодня — когда капитал стал более мобильным — нужно следить за правилами и регулятивными нормами, касающимися инвестирования государственных и частных пенсий/пенсионных счетов. Именно в этих управляемых пулах капитала хранят свои триллионные «сбережения» бэби-бумеры во всем мире. Правительства намеренно выстраивают правила таким образом, чтобы этот капитал мог попасть только в «одобренные» инвестиции. Ожидайте дополнительных ограничений в отношении инвестирования пенсионных накоплений, в соответствии с которыми приоритетными будут государственные активы.
Все хотят есть
Теперь я проанализирую последнюю значимую форму экономического контроля, которую правительства обычно используют в военное время — нормирование продуктов питания — и ее влияние на цены и зарплаты во время Второй мировой войны. Прежде чем начать, должен отметить, что нормирование продовольствия в сценарии Третьей мировой войны, скорее всего, будет отличаться от того, что происходило во время Второй мировой. Думаю, нас скорее ожидает нехватка продовольствия, чем прямое нормирование продуктов питания (и я расскажу, почему, чуть позже в этом разделе). Но я ожидаю, что дефицит продовольствия повлияет на цены и социум точно так же — поэтому все же полезно узнать, как происходило нормирование продовольствия в тот период. Итак, давайте разберемся.
Япония
Официальное нормирование было введено в 1938 году. Оно «постепенно расширялось и к 1942 году охватывало почти все предметы первой необходимости». Как отмечает Дзюнко Баба, нормирование проходило под лозунгами: «Роскошь — враг» «Никаких желаний до победы». Продовольственные пайки систематически контролировались, отслеживались и распределялись в ограниченном количестве между домохозяйствами через ассоциации соседей (тонари-гуми), которые были в каждой общине Японии.
Поставки риса перешли под контроль правительства в 1939 году, а нормирование потребительских товаров на местном уровне началось в 1940 году. К 1942 году рис, пшеница, ячмень и рожь перешли под монопольный контроль государства. Несмотря на усилия правоохранительных органов, черный рынок — или, как я его называю, свободный рынок — процветал, способствуя обмену и продаже различных потребительских продуктов питания. (Очевидно, что термин «черный рынок» имеет негативные коннотации, а ведь вы всего лишь пытаетесь накормить свою семью. Кроме того, меня, как темнокожего, задевает то, что черный цвет не считается красивым, отсюда и «ребрендинг»).
Ниже показано, насколько может отличаться цена одного базового товара.
Цены на рис во время Второй мировой войны
Если вы бывали в Японии (или в Азии в целом), вы знаете, как важен рис для местного рациона. Во времена самураев воинам даже платили рисом (коку).
Как видно на графике, «реальная» цена риса порой в 10 раз превышала официальную. Если учесть, что основные продукты питания были жестко нормированы, если вы хотели наедаться до отвала или хотя бы просто не голодать, за рис приходилось платить непомерно высокую цену.
Если с начала войны ваш доход не увеличился в 10 раз, вы стали на 90% беднее, если пересчитать спрятанные в матрасе деньги на рис. Задам риторический вопрос: какую ценность имеют фиатные деньги, если на них нельзя купить даже миску риса?
У меня нет таких графиков, чтобы показать цены на основные продукты питания на свободных рынках Америки, Великобритании и Германии, но я кратко опишу режимы продовольственного нормирования в каждой из воюющих сторон.
Америка
Америка широко применяла нормирование в военный период. Шины, сахар, мясо, молоко, кофе и многое другое можно было купить только на выданные правительством продовольственные баллы. Как пишет Лаура Шумм: «30 января 1942 года Чрезвычайный закон о контроле над ценами предоставил Управлению регулирования цен (УРЦ или OPA) полномочия устанавливать предельные цены и нормировать продовольственные и другие товары, чтобы предотвратить накопление запасов и обеспечить справедливое распределение дефицитных ресурсов». Для организации нормирования была создана сложная бюрократическая система с более чем 8000 местных отделений и ежемесячной переоценкой распределения баллов. Разные слои населения получали разные льготы, и каждому человеку выдавался непередаваемая книжица с талонами. Домовладельцам рекомендовали выращивать «сады победы», чтобы самостоятельно обеспечивать себя продуктами питания.
Если у вас остались не самые приятные впечатления от посещения Департамента регистрации транспортных средств (если вы живете не в Америке, просто представьте самый главный оплот бюрократии в вашей стране), вообразите, какое бюрократическое болото нужно было преодолеть, чтобы прокормить своих голодных детей.
Великобритания
В Великобритании нормирование началось в 1939 году, его организацией занималось Министерство продовольствия. Товары первой необходимости (мясо, сахар, сыр и т. д.) и большинство продуктов (крупы, крекеры, рис) распределялись по талонам. Фрукты и овощи не нормировались, но из-за длинных очередей и дефицита большинству домохозяек было трудно обеспечить семью нужными продуктами. Распределение продуктов варьировалось по категориям населения: рабочие получали большую порцию, дети — больше жиров, матери — больше молока и т. д. Правительство также поощряло выращивание фруктов и овощей на придомовой территории в так называемых «садах победы».
Германия
В Германии нормирование началось в 1939 году, вскоре после начала военных действий. Населению выдавались карточки (которые обновлялись каждые 4 недели), на которых были указаны баллы для получения продуктов питания. И хотя жесткое нормирование началось только в 1942 году, дефицит мяса, яиц, молока, хлеба и прочего ощущался в продуктовых отделах на протяжении всех трех лет. Германия также дифференцировала пайки в зависимости от статуса человека (больше для рабочих, матерей, меньше для евреев и т. д.). Неудивительно, что в Германии также сформировался свободный рынок товарного обмена.
Сегодняшний конфликт
И снова перенесемся в наши дни: отмечу, что ни Америка, ни Европа, ни Россия, ни Китай пока не начали нормировать продукты питания. Но помните: история — не лучший путеводитель по будущему. Если раньше нормирование помогало накормить голодных мужчин, добывающих славу на поле брани, современная версия нормирования продовольствия — во всех странах, которые окажутся втянутыми в Третью мировую войну, или во всех странах, зависящих от экспорта продовольствия из этих крупных держав, — скорее всего, будет другой.
Только подумайте: большинство из нас может зарабатывать на жизнь, уставившись в экран компьютера, благодаря современным технологиям в сельском хозяйстве. Мы используем ископаемое топливо для питания механизированного сельскохозяйственного оборудования, а знание промышленной химии — для производства удобрения в больших масштабах. Благодаря этому лишь малая доля людей занимается сельским хозяйством, но это никак не влияет на колоссальные объемы современной сельскохозяйственной продукции. Короче говоря, в результате индустриализации и урбанизации мы переехали с ферм в города.
Представьте себе, что страны, которые производят непропорционально большую часть мировых удобрений, ограничивают их экспорт во враждебные страны. Представьте, что страны, которые являются «мастерскими мира», отказываются экспортировать критически важные компоненты, необходимые производства и эксплуатации промышленного механизированного сельскохозяйственного оборудования. Представьте себе мир, в котором энергетические потоки нарушены настолько, что ископаемого топлива, необходимого для питания сельскохозяйственной техники, просто нет. Что мы получим в результате? Резкое падение урожайности сельскохозяйственных культур и голод в некоторых регионах.
Если учесть, что на поле боя не сражаются миллионы мужчин, которых нужно кормить, можно предположить, что вместо прямого дефицита, связанного с питанием солдат во время Второй мировой войны, нас ожидает дефицит, вызванный ограничением экспорта и низкой урожайностью сельскохозяйственных культур. Так что, самое время последовать примеру Логана Роя и спросить: «Сколько стоит пинта молока?»
Ваша национальная фиатная валюта не сможет угнаться за продовольственной инфляцией. Если в вашей стране есть продовольственная инфляция, значит, в вашем государстве структурно не хватает необходимых ингредиентов для современного сельского хозяйства, и этот дефицит не устранить, сколько бы денег ни напечатало ваше правительство. Чтобы уменьшить инфляционное давление, правительства всегда прибегают к квотам и субсидиям — но это никогда не работает и только усугубляет проблему. Зачем бизнесу рисковать, пытаясь решить проблему, если правительство в конце концов просто экспроприирует его собственность, чтобы накормить население?
В этих условиях и возникают свободные рынки. Свободный рынок прошлого был физическим, но если физические наличные деньги будут запрещены и будут приниматься только электронные формы денег (кому цифровые валюты центральных банков?), то цены на товары свободного рынка будут устанавливаться в электронной валюте, которую не может конфисковать государство. Я считаю, что валютой свободного рынка будет биткоин.
Прочь
Если что и нужно вынести из предыдущего раздела, так это то, что в распоряжении правительства есть множество инструментов для принуждения к финансовой лояльности и ограничения инвестиционных возможностей населения — и, как показывает история, такой контроль (в сочетании с другими последствиями войны) обычно наносит довольно ощутимый удар по личным финансам обывателей.
Поэтому лучшее время, чтобы вырваться из тисков военного контроля движения капитала, — до того, как они сомкнутся. Не забывайте: сейчас ваша чистая стоимость в фиатном выражении равна нулю, и вы пользуетесь своим банковским счетом, портфелем акций и недвижимостью по усмотрению государства. Но как только государство скажет «нет» свободе капитала, всё, финита.
В нашу цифровую эпоху нужно быть очень внимательным, чтоб отделить фиатные цифровые финансовые активы от по-настоящему децентрализованных криптовалют. Если вы думаете, что сможете избежать контроля капитала со стороны ЕС, переведя свои средства с банковских счетов в евро на банковские счета в швейцарских франках, вы ничего не поняли. Любой цифровой актив, который находится в банковской системе, независимо от валюты, можно конфисковать. Вам нужно полностью выйти из системы. Вспомните, чем «внутренние деньги» отличаются от «внешних денег» по определению Золтана. Я подробно писал об этом в статье «Отмена энергоносителей».
Ценность биткоина и сеть его передачи не зависят от банковских учреждений, которые контролирует правительство. Биткоин вне системы и, следовательно, является «внешними деньгами». Конечно, правительство может отключить интернет и электричество. Но если это случится, значит, ваша страна уже проиграла войну. И вместо того, чтобы беспокоиться о своих финансовых активах, нужно думать о том, как обзавестись другим паспортом, чтобы смыться туда, где трава зеленее.
Государство легко может запретить конвертацию фиата в BTC — и, скорее всего, так и сделает, чтобы не дать капиталу уйти из его рук. Но конфисковать BTC у тех, у кого он уже есть вряд ли получится — и вот почему.
Внутренняя ценность биткоина
Невозможно математически доказать, что определенный публичный адрес в сети биткоина в конкретный момент времени принадлежит мне или что я могу потратить биткоин, который хранится по этому адресу. Только после того, как я подтверждаю расходование биткоина, можно достоверно установить, что у меня был доступ к указанному адресу в этот конкретный день и час. Это революционная особенность биткоина, которую, к сожалению, не могут в полной мере оценить большинство людей.
Когда речь идет о любом другом денежном активе, я могу легко определить, кто им владеет, даже если предполагаемый владелец ничего не делает. Если вы говорите, что у вас есть золотой слиток, я могу его увидеть. Если вы говорите, что на вашем банковском счете лежит миллион долларов, я могу попросить банк это подтвердить. Если вы говорите, что это ваш дом, я могу подать запрос в соответствующие органы и узнать, на чье имя выдан акт собственности. Но когда речь идет о биткоине, если я подозреваю, что публичный адрес может принадлежать вам, это совсем не значит, что вы действительно имеете доступ к средствам с этим адресом.
Более того, у BTC нет физической формы, так что я могу запомнить приватный ключ и тратить средства, когда захочу, и никто об этом не узнает. Никто не сможет сказать, сколько у меня BTC.
В общем, суть в том, что фиат можно незаметно конвертировать в биткоин. Он ничего не весит. $1 000 000 000 в BTC так же невесом, как и $1 в BTC, а вот $1 000 000 000 в золоте весит не одну метрическую тонну. Защитить несколько тонн золота от жадных глаз государства очень трудно. Слиток золота, фиатные деньги на банковском счету или дом можно отнять у вас без вашего согласия.
Чтобы забрать «ваш» биткоин, нужно знать ваш приватный ключ (т. е. пароль) или заставить вас подписать транзакцию. А если вы «забудете» пароль от своего биткоин-кошелька? Тогда средства будут полностью заблокированы. Так что даже если государство и примет законы, закрепляющие за ним право собственности на определенную группу открытых адресов, обеспечить исполнение этих законов будет довольно сложно, ведь государство не сможет получить контроль над BTC в этих кошельках без вашего согласия.
Конечно, у государства есть способ получить ваше согласие, и довольно простой. Его представитель, вооруженный дубинкой или пистолетом, может прийти к вам домой и потребовать подписать транзакцию, передающую ваш BTC государству. Вы можете возразить, что «забыли пароль», но в этом случае к вам тут же будет применена «сыворотка правды» в виде допроса с пристрастием — например, удара дубинкой под дых или пули в колено. Скорее всего, тут вы вспомните свой приватный ключ — а может, и нет. Если нет, вы можете остаться калекой или даже лишиться жизни — все зависит от масштабов развращенности вашего государства. Но ему все равно не удастся добраться до вашего BTC.
Как биткоин выживет
Наши предположения:
Тотальная война
Прямой контроль движения капитала
Как будут майнить биткоин в таких условиях? Не забывайте, что майнинг необходим для поддержания работоспособности сети — ведь майнинг по сути представляет собой проверку и подтверждение транзакций.
Очевидно, что любая страна, которая ввела современные версии контроля движения капитала, может запретить майнинг BTC на своей территории. Как же будет работать сеть, если все крупные мировые экономики будут воевать друг с другом?
Одна из сторон может использовать BTC как финансовое оружие. Если группа стран посчитает, что функционирование сети биткоина финансово ослабит противника, то, согласно теории игр, они, скорее всего, разрешат майнерам продолжать майнить. Естественно, это будут хрупкие отношения, и, если в какой-то момент страна решит, что майнинг биткоина выполнил свою функцию, он будет запрещен, а все связанное с ним оборудование — конфисковано. Кому машины Butterfly Labs со скидкой?
Кроме того, в любом конфликте всегда есть нейтральные стороны — и эти нейтральные стороны получают немалые экономические ништяки, позволяя противникам сосуществовать в пределах своих границ. Швейцария не участвовала ни в одной из мировых войн, хотя и находится в самом центре Европы. В Швейцарии нет огромных запасов природных энергоресурсов, но представьте, что другая страна с богатыми источниками природной энергии — например, гидро- или геотермальной — решит занять нейтралитет, как в свое время Швейцария. Это будет идеальное место для майнеров BTC. Они будут платить высокие налоги, но хотя бы смогут нормально существовать. В этом случае биткоин мог бы развиваться, а нейтральная страна стала бы первым убежищем криптокапитала.
В конце концов, не забывайте, что до 2013 года, когда ASIC стали выпускаться серийно, майнинг BTC был прибыльным делом для любого энтузиаста с персональным компьютером. Само собой, хэшрейт сети в то время был гораздо ниже, но красота самокорректирующегося характера сложности сети биткоина в том, что он создает потенциал для возвращения майнинга биткоина к активности, которая может быть прибыльной для среднестатистического пользователя компьютера, а не только для лопающихся от капитала майнинговых компаний. Если коммерческий майнинг окажется вне закона (прямо или непрямо), блокчейн все равно сможет функционировать, если для предприимчивых людей по-прежнему будет выгодно поддерживать сеть, на которой работают цифровые народные деньги.
Ценовой тумблер
«Артур, да ты просто пытаешься нас запугать, чтобы оправдать свою длинную позицию в условиях нынешнего ядерного медвежьего рынка».
Я ожидаю услышать множество вариаций этой фразы в ответ на это эссе. И если вы придерживаетесь такого мнения, значит, вы меня не поняли.
Наверное, читатели недоумевают, почему я не даю никаких ценовых прогнозов на случай эскалации экономической войны. Но как только война станет «тотальной» для обеих сторон, вы потеряете всякую возможность защитить себя финансово. У биткоина просто не будет фиатной цены. Кого будет волновать, за сколько USD/ EUR/JPY/CNY/RUB и т. д. можно купить один биткоин, если вам запрещено конвертировать фиатные валюты во что-либо, кроме внутренних государственных облигаций?
К этому моменту можно даже ожидать, что биткоин будет оцениваться не в фиате, а в нефти. Нефть — источник энергии, без которой не может существовать современная цивилизация. Цель владения BTC — сохранение неизменной покупательной способности по отношению к нефти. «ВТС за баррель нефти» станет новым обменным курсом.
Не поймите меня неправильно.
Наша цель — сохранить финансовую гибкость перед лицом превратностей войны. Никогда не следует хранить 100% своего финансового капитала в одном денежном инструменте, будь то BTC, национальная фиатная валюта, облигации, акции, недвижимость, товары или золото. Но возможность конвертировать фиатные активы в биткоин и другие «реальные» активы сегодня существует, а завтра ее может и не быть. Помните об этом.
Приложение
Военные облигации США
Реальная доходность облигаций рассчитывается путем сравнения условной доходности с изменением ИПЦ за период жизненного цикла облигации с момента покупки в 1941 году, когда были выпущены первые военные облигации.
Исходные данные по военным облигациям
Консольные облигации Великобритании
Реальная доходность рассчитывается путем суммирования общей разницы между годовой доходностью и изменением ИПЦ за выбранный период.